Советия - Страница 15

Нельзя сказать, что какая-то одна из этих точек зрения ложна, а другая истинна, поскольку обе они основываются на одних и тех же фактах. Но различие в парадигме, сквозь призму которой рассматриваются факты, способно привести к существенно различным выводам и последствиям.

История знает немало примеров того, как смена парадигмы (т. е. смена точки зрения на известные факты) позволяла осуществить прорыв в науке. Наиболее показательна в этом плане так называемая коперниковская революция. Средневековые астрономы до Коперника описывали движение планет исходя из предположения, что Земля находится в центре Вселенной, а все планеты движутся вокруг нее. Для того, чтобы объяснить странности в наблюдаемом движении планет (то вперед, то назад), им пришлось ввести дополнительные предположения о том, что не сами планеты двигались по орбитам вокруг Земли, а некие пустые, воображаемые точки (центры эпициклов), а вот уже по малым орбитам вокруг этих точек (по эпициклам) двигались сами планеты. Сложение движения планеты по орбите вокруг Земли с движением по эпициклу давало в результате наблюдаемое странное и запутанное движение планет. Эта теория довольно точно описывала наблюдаемые факты и даже позволяла довольно точно предсказывать в какой точке небосвода будет находиться любая планета в любой момент времени в будущем. Потом Коперник предложил сменить точку зрения на известные факты. Согласно предложенной им точки зрения, планеты, включая Землю, движутся по орбите вокруг Солнца и запутанное движение планет объясняется тем, что Земля то догоняет, то обгоняет другие планеты в своем движении вокруг Солнца. Факты были теми же самыми, интерпретация фактов была другой. Обе теории давали практически одинаковое предсказываемое положение планет на небосводе. Казалось бы смена парадигмы ничего не дает. Однако такая смена парадигмы позволила избавиться от предположения о том, что планеты движутся вокруг неких пустых точек воображаемых центров эпициклов. В новой интерпретации они двигались только вокруг материальных тел. С этого момента дорога к открытию Ньютоном закона Всемирного Тяготения была открыта. Смена парадигмы привела к очень далеко идущим последствиям.

Я не буду предлагать вам пересмотреть известные исторические факты. Я не буду спорить по поводу неокончательно установленных исторических фактов — это дело историков. Я всего лишь предлагаю вам взглянуть на хорошо известные и установленные исторические факты сквозь призму иной парадигмы и попытаться понять, как смена парадигмы могла бы изменить наше будущее. Сравнить это с тем будущим, к которому нас ведет нынешняя парадигма. А после этого выбирайте сами, в каком из двух будущих вы хотели бы жить.

Для удобства будем дальше называть первую точку зрения («история советской страны есть история борьбы советской цивилизации с древними культурами») «советской» исторической парадигмой, а официальную будем называть «русской» исторической парадигмой.

2.2 Последствия принятия «русской» парадигмы — победа прошлого над будущим

Последствия мы уже наблюдаем с момента развала СССР. «Революция» 1991 года базировалась на предпосылке, что советского народа вообще не существует, а есть только древние народы, причем один из древних народов, русский, является «колонизатором», а другие древние народы являются «порабощенными». Такая точка зрения уподобляла Советский Союз Британской Империи, и отсюда, по аналогии, делался вывод, что империя непременно должна распасться, и на ее месте, по примеру бывшей Британской Империи, должно возникнуть «Содружество» независимых государств. Нельзя отрицать существование фактов, подкрепляющих такую точку зрения среди чиновничества русского происхождения существовал определенный, достаточно влиятельный слой, пытавшийся проводить имперскую, национал-шовининстическую политику вопреки официальной интернационалисткой идеологии. Но такая точка зрения не учитывает принципиальное отличие СССР от Британской Империи: страны, вышедшие из под владычества Британии, были неиндустриализованными сырьевыми придатками метрополии, ставшими вследствие этого легкой добычей для последующей неоколонизации. В СССР же, в силу ряда причин (не в последнюю очередь идеологического порядка) власти старались по возможности проводить равномерную индустриализацию всей страны, и подтягивать бывшие «сырьевые придатки» Российской Империи к уровню промышленного развития бывшей метрополии России. В результате, когда развалился СССР, произошло вовсе не отделение от индустриальной метрополии «сырьевых придатков», быстро возвращаемых неоколониальными методами, как это было в случае Британии, а расчленение на части единого хозяйственного механизма промышленно развитой страны. Границы и таможенные барьеры в одночасье разорвали десятилетиями складывавшиеся хозяйственные связи, что вызвало обвальную деиндустриализацию всей советской страны, всех новых государств возникших на ее территории, сделав их легкой добычей для западных неоколонизаторов. Деиндустриализация обернулась страшной бедой как для советского народа, так и для древних народов бывшего СССР, на порядок снизив их уровень жизни, но это только одно из несчастий, принесенных «русской» парадигмой.

Из этой точки зрения следовало также, что новые независимые государства должны базироваться не на советской культурной традиции, а на средневековых этнических традициях древних народов, плюс импортированных с Запада социальных институтах и ценностях современного индустриально развитого общества. Подобное желание соединить несоединимое заложило бомбу в фундамент новых независимых государств. Как и западные ценности, советские ценности и культурные традиции были традициями индустриального общества, но они обладали тем преимуществом, что они не полностью были заимствованы с Запада, они развивались на протяжении советской истории в ходе индустриализации страны, отражая ее конкретные особенности. В некотором смысле они были «местными». Отбрасывание «местных» советских традиций индустриального общества в пользу заимствованных, не имеющих здесь никаких корней, было обречено на провал, тем более если учесть, что это происходило на фоне усиливающейся деиндустриализации страны, когда вообще никакая индустриальная культурная традиция — ни советская, ни западная — уже не имеют под собой твердой материальной индустриальной базы.